И один в поле воин
- Валерий Карбалевич
- 16.09.2025, 10:30
Как Статкевич бросил вызов Лукашенко.
Отказавшись покидать Беларусь, освобожденный из колонии Николай Статкевич не просто вернулся в белорусскую политику — он вошел в белорусскую историю.
Культовая фигура оппозиции
До последнего своего шага — решительного поступка на белорусско-литовской границе — Николай Статкевич оставался культовой фигурой белорусской оппозиционной политики. Ветеран борьбы за демократическую Беларусь, трижды признанный Amnesty International узником совести, он в каком-то смысле стоял особняком среди других белорусских политзаключенных.
Однако нынешним поступком Статкевич не просто вернулся в белорусскую политику — он вошел в белорусскую историю. И тот образ одинокого мужчины на границе, вероятно, станет не только кадром множества документальных фильмов о Беларуси, но и самым ярким символом белорусского сопротивления. Это заявка на то, чтобы стать своеобразным национальным «графом Монте-Кристо» или «белорусским Нельсоном Манделой». Человек, осужденный на 14 лет заключения, отказывается от свободы на чужбине и возвращается домой за решетку. Здесь — шекспировская драма:
«Что благородней духом - покоряться
Пращам и стрелам яростной судьбы
Иль, ополчась на море смут, сразить их
Противоборством?»
Николай Статкевич воплотил в себе типичный образ белорусского оппозиционного политика. В чем эта типичность? В условиях установления диктаторского режима Александра Лукашенко, демонтажа демократических институтов и механизмов, представительных органов власти и реальных выборов, политика парламентского типа оказалась невостребованной. Хотя трудно представить Статкевича в таком статусе. В итоге единственным способом политической борьбы в Беларуси стали уличные акции. На первый план вышли политики, способные возглавить уличное сопротивление. Статкевич стал ключевой фигурой такого оппозиционного движения.
Сам оппозиционер выдвинул концепцию, смысл которой заключался в следующем: Лукашенко побеждает, потому что демонстрирует образ сильного, жесткого политика. И победить его может только еще более сильный, смелый, несгибаемый и бесстрашный соперник. Именно эту роль Статкевич взял на себя. Поэтому он стал важной символической фигурой оппозиции.
Статкевич и 2020 год
Одновременно Николай Статкевич стал личным врагом Александра Лукашенко. Потому что тот не знает, как с ним поступить: привычные методы здесь не работают. Перед сильным противником Лукашенко в каком-то смысле теряется. Обратите внимание на его встречу со знаковыми фигурами оппозиции в СИЗО КГБ 10 октября 2020 года. Статкевича не пригласили, потому что он мог сорвать весь сценарий и снисходительно-спокойный тон той беседы.
Не случайно Статкевича задержали почти за два месяца до начала протестов — 31 мая 2020 года — по дороге на пикет по сбору подписей за выдвижение Светланы Тихановской кандидатом в президенты. Власти чувствовали назревающий народный взрыв. Поэтому решили предпринять превентивные меры, нейтрализовать политиков, которые могли бы стать организаторами и центрами кристаллизации протестов.
Сам Статкевич незадолго до ареста писал: «Я думаю, что есть несколько человек, готовых возглавить Площадь. Но я буду делать все возможное, чтобы самому дойти до этой Площади и сделать то, чего ждет от нас белорусский народ», — писал он. Но не дошел.
Сегодня особенно ясно, что в критические дни августа–сентября 2020 года протестующим не хватало лидеров вроде Статкевича, которые могли бы эффективнее использовать потенциал протестного движения. Будь Статкевич тогда на свободе, белорусская история могла бы пойти совсем другим путем.
Сломанный сценарий
Нынешним поступком Николай Статкевич частично сломал сценарий всего переговорного процесса между Минском и Вашингтоном, поставив в неловкое положение всех участников этой политической драмы. На пресс-конференции все бывшие политзаключенные благодарили администрацию Дональда Трампа за освобождение. Однако в эту бочку меда Статкевич своим поступком добавил ложку дегтя.
После предыдущего освобождения и высылки из страны 14 политзаключенных, среди которых был Сергей Тихановский, Лукашенко упрекнул американцев: мол, мы договорились, что вывезенные в Литву заключенные будут молчать и никак не комментировать то, что с ними произошло. Однако они заговорили, и получилось, что переговорщики США не выполнили условия.
Теперь же, после демарша Статкевича, подобные упреки могут звучать еще громче: мол, о таком не договаривались, вы должны были вывезти в Литву всех, кого определили.
Николай Статкевич подал пример. Не факт, что им не воспользуются другие политзаключенные во время следующих освобождений и высылок. Обговоренный сценарий размывается.
В дискуссиях на эту тему в соцсетях проскальзывают намеки на то, что своим шагом Статкевич поставил в неловкое положение других вывезенных в Литву заключенных. Возникает немой вопрос: почему только один Статкевич решился на такое?
И, разумеется, он создал проблему для Лукашенко. Всем очевидна моральная победа Статкевича. Ведь перед карательной системой страны стояла задача не просто нейтрализовать противников, а морально сломать их. Не случайно по всем каналам показывали «покаянные» видео людей, оказавшихся за решеткой. Статкевич не только не сломался, но и бросил публичный вызов автократу — причем на глазах мировой общественности. Он поставил на кон не только свое здоровье, но и свою жизнь. На фоне Лукашенко, борющегося за власть, Статкевич жертвует жизнью ради идеи. В наше прагматичное время это по-настоящему героический поступок.
В каком-то смысле шаг Николая Статкевича можно сравнить с поступком российского оппозиционного политика Алексея Навального, который вернулся в Россию, попал за решетку и там умер. Но все же есть определенная разница. Когда Навальный возвращался, существовал небольшой шанс, что Владимир Путин не решится его арестовать. А если арестует, то будет публичный суд, который лидер российской оппозиции использовал и превратил в политический спектакль с собой в главной роли. У Николая же не было никаких иллюзий, что его не задержат. И никакого публичного суда не будет — будет снова режим полной изоляции.
Из политзаключенного в политика
Можно предположить, что Лукашенко таких действий Статкевичу не простит и будет жестоко мстить. Вот Мария Колесникова тоже отказалась покидать Беларусь, разорвала паспорт на границе — и Лукашенко ей мстит. Он отказывается ее освобождать, хотя многие зарубежные деятели просили за нее; западные журналисты, беря у него интервью, постоянно напоминали о Марии. Тем не менее она не попала ни в один список освобожденных политзаключенных.
Кроме всего прочего, с точки зрения Лукашенко, изоляция Статкевича основана и на чисто политических расчетах. Хотя в Беларуси все «закатано в асфальт», но вдруг Николай Статкевич разбудит спящее общество?
В прошлый раз Статкевича освободили в 2015 году по процедуре помилования, когда Лукашенко взял курс на размораживание отношений с Западом. Оппозиционер вышел на свободу в момент, когда белорусское общество еще не оправилось от шока, связанного с событиями на Украине. Во время второго Майдана погибло около ста человек, затем началась военная агрессия России, захватившей Крым и Донбасс. В результате этих событий в белорусском обществе закрепился страх перед уличными акциями. На какое-то время оппозиция отказалась от призывов выходить на улицы с протестами. Президентские выборы 2015 года стали единственными выборами в истории лукашенковской Беларуси, которые прошли без уличных протестов.
Статкевич попытался сломать эти настроения. Он даже обвинял тогдашних лидеров оппозиции в капитулянтстве. Статкевич организовал несколько немногочисленных акций. И в итоге расшевелил общество — в 2017 году прошли громкие акции «тунеядцев». Статкевич способствовал преодолению «синдрома Майдана» — психологического барьера и страха перед уличными протестами.
В любом случае своим нынешним шагом Николай из политзаключенного превратился в политика, заплатив за это очень высокую цену. Он доказал, что и один в поле воин. За неравным поединком Лукашенко со Статкевичем теперь будут наблюдать не только белорусы.
На этом фоне смешно выглядят лукашенковские пропагандистские «боты», которые в TikTok обвиняют Статкевича в том, что он… повредил дверь автобуса на пограничном переходе. Ничего лучше не придумали, как свести политическую легенду к мелкому хулиганству. Или бездоказательные намеки Азаренка и Воскресенского, что он якобы сбежал в Литву. Такая низкая планка фантазии выдает растерянность властей.
Валерий Карбалевич, «Радыё Свабода»